Трое и боги [= Трое и Дана] - Юрий Никитин

Мальчишка махнул рукой:

– Я успел под гребень. Он не должен был упасть направо!Дракон всегда валится налево. А этот урод какой-то… Эй-эй, это мое мясо!

Мрак был ошарашен.

– Так ты что… уже дрался с такими?

Герой шмыгнул носом.

– А чо?.. Пусть таскает коров? Все знают, как их: мешокперца обернуть свежим мясом и подбросить этому дураку. Жабы, гадюки и драконыне выносят перца, который мы едим каждый день. Этот хапнул, проглотил и сдохчерез два шага. Правда, мясо дракона поганое, но свиньи едят, если голодные… Даи в корчму можно продать, там приезжие варвары все пожрут… Слушай, давайсменяемся. Бери дракона, смотри, какой огромный, а я, так и быть, возьму твоюконяку.

Мрак скалил зубы, мальчишка нравился. Если бы довелосьпожить, такого бы ему сына!

– Садись на второго коня, – предложил он, – отвезу в Город.Быстрее продашь – быстрее проиграешь деньги.

Мальчишка кинулся к коню. Прихрамывал, но не жаловался, чтоМраку снова понравилось. Растет мужчиной. Наверняка без отца, иначе не вырос бытаким умелым и отважным.

– Как тебя зовут?

– Караж.

– Что значит твое имя?

Мальчишка выглядел посрамленным. Но спасший его варвар ждалответа, и он ответил недовольно:

– Утенок.

Мрак расхохотался:

– Здорово! Лучше твоего имени не придумать. Правда. Назовигромко, и сразу отличишь среди тех, кто слышит, умного от дурака. Да, хотел быя иметь такое имя…

Когда подъехали к роще, из чащи послышалось приглушенноеворчание. К дереву был привязан… нет, не пес, а что-то лохматое и огромное, сбыка ростом. Только зубы были как ножи, а красная пасть размером с печь.

Караж крикнул:

– Тихо! Цыц! Это свой.

– Еще бы, – сказал Мрак поспешно. – Если бы не был им, тосейчас бы охотно стал! Что это за зверь?

– Пес.

– А почему здоровый, как верблюд?

– Хорошо ест.

– Что? Стадо коров на обед?

– Не знаю. – Караж отвязал пса. Тот неотрывно смотрел наМрака, рычал предостерегающе. Шерсть встала дыбом: чего-то боялся. Мракухмыльнулся: никакой пес не устоит против волка-оборотня. – Может быть, тех,кто много спрашивает. Он уходит, а возвращается сытым. А чью кровь слизывает сшерсти, человечью или зверячью, угадать не могу. А ты?

– У нас у всех одна кровь. Почему не взял с собой надракона?

– Слишком храбрый.

– Ну и что?

– Он мне еще нужен.

Мрак с сомнением покачал головой:

– Все-таки зря ты пса не взял… Ум хорошо, а два лучше.

– Да нет, он дурной. Утром прошу принести сапоги, а онмчится на кухню и побыстрее варит мне молочную кашу! Мать ему велелазаботиться, видите ли… Хорошо, хоть нос не пробует утирать.

Горного коня ухайдакал, но и сам едва держался в седле.Потому, едва миновав городские ворота, в Вечном Городе сразу свернул кближайшей корчме. Черт с нею, что убогая, мужчине перебирать зазорно.

Было жарко и пыльно. Старый пес лежал посреди дороги,высунув язык. Увидев двух всадников и коня в поводу, лениво двинул хвостом изстороны в сторону – мол, не трогай меня.

– Лежи, – сказал Мрак псу, – если бы и люди так же…

Он бросил поводья на крюк коновязи, подождал, пока слезетприхрамывающий юный герой. Тот заботливо проследил, чтобы коням кинули овса иналили чистой воды.

На крыльце сидел огромный грузный мужик. Брюхо вывалилосьчерез ремень. Он тяжело дышал, отдувался. Мрак поинтересовался:

– Эй, мужик! На коне скакать любишь?

Мужик посмотрел мутным взором, покачал головой. Мрак кивнул:

– Ты прав. Это по-детски. А просто ездить умеешь?

Мужик с трудом разлепил губы. Видно было, что и это движениедавалось ему с трудом.

– Не-а…

– Вот и хорошо. Присмотри за моими конями. Заплачу.

Мужик кивнул, а Мрак ухмыльнулся, отряхнул пыль и переступилпорог. Огромный мужик в лохмотьях, обожженный солнцем и ветрами, сидит,развалившись, за ближайшим пустым столом. Обе ноги в рваных сапогах забросил накрышку стола. Хозяйка смотрела сердито, но в лице беспомощность. Мужикраскачивался на лавке, лицо в шрамах расплывалось в ехидной усмешке. Еще двоесидели за столом в углу, держались по-хозяйски.

– Нас только трое, девка. Всем подашь поесть, попить… да неводы. А если нам твои услуги понравятся, то… так и быть, не перебьем всюпосуду.

Женщина вскрикнула испуганно и рассерженно:

– Вы все равно перебьете! В прошлый раз не заплатили, апосуду всю разбили…

Его дружки громко расхохотались. Мужик толкнул ногойпосудный шкаф, с грохотом посыпались глиняные тарелки, миски, чашки. Женщинавскрикнула, расплакалась.

Мрак вошел неслышно, но разбойники оглянулись на грохотсапог Каража. Тот был оборван еще больше, чем их вожак, а лицо в свежихссадинах и кровоподтеках. В глазах злость и жажда подраться.

Мужик вспикнуть не успел, когда могучая рука подняла его зашиворот. Мрак ударил его лицом о стену.

– Это тебе за чашки!

Караж сказал зло:

– А за тарелки? Вдруг больше не осталось?

– Верно, – согласился Мрак. – Правда, я могу из тазика, новсе же…

Он с силой ударил снова. Мужик рухнул на лавку, соскользнул.Кровь из разбитого носа и расквашенных губ заливала лицо и рубашку. Со стонамиворочался на полу, похожий на черепаху с перебитыми ногами. Все произошло такмолниеносно, что два друга не успели даже сжать кулаки.

Они смотрели растерянно, один наконец опустил ладонь нарукоять ножа. Караж сделал приглашающий жест:

– Эй, вашего друга бьют!.. Ну же! Чего сидите? Помочь надо.Или вы не мужчины?

Те переглянулись, краска медленно отливала от лиц. Мракулыбался, но в нем ясно проступало волчье. Зубы хищные, заостренные, свыступающими клыками. Глаза загорелись желтым лесным огнем. Эти двое тожесвирепы, знали, что свирепы, но это была свирепость людей. А сейчас виделизверя. Человек страшится даже рассерженной кошки, а этот гигант с грудами мышцне был кошкой. Разве что двигался так же молниеносно и бесшумно.

– Вы двое, – велел он, – заплатите за побитую посуду.